Ковидный остров: общественники попытались найти общий язык с медиками по коронавирусу

volgodonsk.pro

На заседании городского совета по здравоохранению рассмотрели целый ряд вопросов, связанных с заболеваемостью коронавирусом в Волгодонске, многие из которых касались ковидного госпиталя. На встрече присутствовали председатель Думы Сергей Ладанов, заместитель главы администрации города Светлана Цыба, начальник управления здравоохранения Виталий Иванов, главный врач больницы № 1 Владимир Бачинский и руководитель поликлиники № 3 Виктор Дорохов.

Лекарства есть, но из Москвы передают «коробки»

Встреча получилась достаточно бурной, поскольку общественники уже неоднократно поднимали острые проблемы, которые возникли в период пандемии. Как отметила председатель совета Вера Тарасенко (она же – руководитель Волгодонского представительства Ростовского областного диабетического общества), на многие вопросы ответы не получены до сих пор. Особо остро они встали в октябре, который диабетики назвали «черным» – именно тогда в госпитале скончалось особенно много пациентов, страдающих сахарным диабетом.

Вера Васильевна не раз настаивала о проведении консультаций из Волгодонска со специалистами областных медучреждений по поводу тонкостей лечения диабетиков, заразившихся коронавирусом – как известно, сахарный диабет является одним из самых опасных сопутствующим заболеванием при COVID-19. Также был период, когда в госпитале не оказалось ни одного глюкометра, а диабетикам нужно индивидуально измерять уровень сахара по нескольку раз в день – это знает каждый больной.

Как заверяют чиновники сферы здравоохранения, проблем с медикаментами сегодня нет – ни в госпитале, ни для амбулаторных пациентов (напомним, что в октябре ситуация по крайней мере для корнавирусных больных, которые лечились на дому, она была просто катастрофической). Однако почему-то до сих пор родственники и знакомые из Москвы и других городов автобусами передают в Волгодонск целые коробки с лекарствами. Понятно, что постоянно меняются протоколы лечения, бесплатно привозят только те препараты, которые есть в наличии, но, может быть, жители просто хотят для себя и своих близких самого лучшего, самых современных лекарств? И потом, есть Интернет, знакомые врачи по всей стране, а также те люди, которые выкладывают в открытый доступ свои схемы лечения, которые им помогли. Причем с оригинальными лекарствами, а не их заменой. Поэтому нечего удивляться, если жители будут продолжать спорить с врачами, когда назначенная схема лечения не помогает, и заказывать «коробки из Москвы».

Мать умерла, сын не знал

Крайне неприятной общественники назвали историю с телефонами ковидного госпиталя. Только после новогодних праздников, когда на планерном совещании в администрации Виктор Мельников потребовал разместить в открытом доступе информацию о телефонах, по которым родственники пациентов могли бы дозвониться и узнать об их состоянии, номера появились на сайте ВГБ № 1 и на заборе госпиталя. Но, поскольку телефон был доступен только до 15.40, возникли новые проблемы. Сегодня они решены. Телефон 22-81-61 работает до 15.40, а по номеру 22-16-47 можно позвонить до 21.00 и в выходные. Увы, до этого времени многим волгодонцам приходилось проходить настоящий квест, чтобы вообще понять, жив ли вообще их родственник.

Заседание совета как пришлось на трагическое событие – в госпитале скончалась Дарья Дробышева, известная в городе общественница, председатель комитета социальной защиты призывников и военнослужащих. До того, как попасть в госпиталь, она находилась в терапевтическом отделении ВГБ с высоким уровнем сахара. И через восемь дней у нее обнаружили коронавирус. Сын Дарьи Андреевны узнал о смерти матери прямо на заседании общественного совета – она умерла несколько часов назад. А до этого, по его словам, два дня не мог дозвониться в госпиталь, чтобы получить информацию о состоянии матери. Момент был просто запредельным!

Госпиталь на уровне военно-полевого

На вопросы нашлись свои объяснения. Владимир Бачинский начал с того, что сам ковидный госпиталь был развернут быстро и в неприспособленном помещении (здесь размещался роддом, а затем сюда временно переселили пациентов терапевтического корпуса на время его капремонта). Срочно закупили оборудование – аппараты ИВЛ, концентраторы кислорода, создали койки с возможностью подключения кислорода, основные и резервные рампы.

Больных начали везти не только из Волгодонска, но и восьми районов. А врачей не хватает, даже несмотря на «ковидные» доплаты. Дефицит отклонения от норматива по всем медицинским работникам в госпитале – 86 процентов. В госпитале работают 14 врачей, 45 медсестер и 32 санитарки. При этом всего три реаниматолога. Проблема с врачами именно этой специальности везде, а сегодня она одна из самых востребованных. Недаром Сергей Ладанов, еще будучи начальником городского управления здравоохранения, пошел летом работать добровольцем в ковидный госпиталь – по профессии он именно анестезиолог – реаниматолог. Например, в Волгодонском районе, по словам Бачинского, реаниматологов в данный момент нет вообще.

Не скрывается: в госпитале на 150 коек медперсонал работает как в военно-полевых условиях. А ведь бывают дни, когда в учреждении одновременно оказывается больше пациентов, плюс еще есть и 25 провизорных коек, куда направляют больных с высокой температурой и другими острыми признаками ковида, но еще без подтвержденного положительного анализа. В том же «черном» октябре город вообще брал в госпиталь только больных из Волгодонского и Цимлянского района, поскольку был переполнен. На вопрос общественников, возможна ли госпитализация из районов в ковидные больницы, например, Ростова при острой ситуации, Владимир Бачинский ответил, что это затруднительно. Одна машина «Скорой» должна везти одного ковидного больного, который находится в тяжелом состоянии, за несколько сотен километров. На это время служба «Скорой помощи» в сельской местности по большому счету отсутствует. Так что наш госпиталь продолжает принимать пациентов из районов.

С информацией о больных в госпитале ситуация следующая. Откровенно сказали, что госпиталь – это не обычный стационар, где родственники могут вести долгие и увлекательные беседы с лечащим врачом. При этом доктор занимается конкретным больным. В госпитале все по-другому: пришел врач на обход, сделал назначения и записи, ушел, потом зашла другая смена. По телефону сообщают только основную информацию: температуру, сатурацию, где лежит. Формально, как сказали, даже мобильных больным коронавирусом иметь нельзя. И надо, оказывается, сказать спасибо за то, что вообще в госпитале организован хоть какой-то дежурный телефон – медперсонал постоянно вынужден отвлекаться на звонки родственников, а бывает, что требуют информации по 5-6 человек одновременно по одному пациенту.

Реабилитация? А реабилитация потом

Еще один больной вопрос на сегодня – реабилитация людей, перенесших коронавирус. Да, у каждого он проходит по-разному. Один три дня проваляется с температурой 37,2 и легким першением в горле, а другого увезут в госпиталь и, дай Бог, не положат на ИВЛ. И вот те пациенты, которые перенесли COVID-19 в тяжелой форме, не просто отпраздновали свое второе рождение, а однозначно нуждаются в реабилитации. Если у вас есть знакомые, которые буквально выползли из ковида, они многое расскажут про свое состояние после болезни. Это проблемы с почками, печенью и вообще ЖКТ, сосудами, психическим состоянием и так далее. Причем невозможно сказать, то ли это сам вирус так повлиял на организм, то ли вливание огромного количества препаратов, чтобы спасти жизнь человека.

К сожалению, с реабилитацией все непросто. Начнем с того, что целевой программы вообще нет. Фактически больному после ковида нужно брать себя «в руки и ноги» и заново идти в поликлинику по врачам (которые там еще остались), проходить обследования и пытаться хотя бы что-то для себя решить. Одним повезло – они получают возможность для ведомственных путевок в санатории. Другие обивают пороги поликлиник и больниц с требованием продолжать лечение. Третьи машут рукой – будь что будет. И начинают «самореабилитацию», на свой страх и риск, ведь в сети множество советов…

Вы только послушайте. И не отмахивайтесь

Вот что хотелось бы сказать в итоге. Понимаем, что коронавирус не изучен, что даже лечение вначале назначалось буквально «на коленке», и только теперь более или менее стали известны схемы. И до сих пор никто не знает, почему человек, который еще вчера почувствовал улучшение, сегодня лег в закрытый гроб. Проблемы госпиталя мы тоже понимаем с его нехваткой специалистов, с их работой в «скафандрах» и адскими условиями в принципе. А также готовы понять дефицит кадров в поликлиниках, где часть сотрудников ушла в ковидный госпиталь, болеет или уволилась по разным причинам. И сам коронавирус, конечно, признаем – он настолько странный, что кто-то похоронил близких, а кого-то пронесло (все живы, здоровы и возмущаются масочным режимом).

Однако есть какие-то вещи, которые кажутся неправильными. Это, во-первых, информирование волгодонцев. Вы же посмотрите – только общие цифры по области, мы даже не видим, сколько конкретно жителей города в данный день лежит в госпитале, а сколько умерло с диагнозом «коронавирус». Общественный совет настаивал именно на ежедневной статистике именно по волгодонцам. Ведь чего тогда пугать людей ковидом, призывая на прививки? Может, как думают жители, все у нас хорошо – пошел в госпиталь, полежал, отдохнул на больничной койке и вышел радостный и довольный? А вакцинация – это вообще глупость, и ее, как поется, «придумал Черчилль в восемнадцатом году»?

Во-вторых, с процессом сообщения с госпиталем остаются острые вопросы. Общественники предложили создать колл-центр в больнице № 1, где можно было бы в любое время получать сведения о пациентах, но сказали, что это невозможно. Почему – так и не поняли. Посудите сами: замотанные врачи и медсестры из госпиталя должны отвечать на звонки обеспокоенных горожан. Разве это не логично, когда списки пациентов с информацией об их состоянии поступают в колл-центр, организованный в больнице, и там спокойно сообщают: такой-то в палате на таком-то этаже, он или кушает компот, или в реанимации под ИВЛ. Да хотя бы сразу сообщить о смерти можно, чтобы не было жутких конфузов. Ведь была история, когда женщина носила передачи мужу в ковидный госпиталь и не знала, что уже как три дня стала вдовой.

В-третьих, не нужно отмахиваться от предложений общественного совета. Да, там нет титулованных медиков, зато есть «профессиональные» пациенты. И они говорят дело: если есть возможность посоветоваться о тонкостях лечения тех же диабетиков на областном уровне – нужно соглашаться. Если предлагают здравые вещи по информированию жителей – не надо воспринимать в штыки и ссылаться на федеральные и другие законы, просто добавить немного человечности и здравого смысла. Если отмечают, что в городе возникает дефицит тех или иных лекарств – нужно прислушаться.

Возможно все, если только захотеть, и не надо делать из ковидного госпиталя остров в океане болезней. Мы в одной лодке – врачи, больные и их близкие. И, поверьте, никто не хочет ее раскачать. Всего-то и нужно: слышать друг друга.